Я еду во Львов. Официально)
Вокзал Хмельницкого кишит. Военные, тероборона, несчастные уставшие люди, метающиеся с огромными сумками волонтеры, молчаливые мужчины с одним рюкзаком. Мы с котом)
Женщины и дети едут на запад, мужчины - на восток.
В моем полупустом поезде темно, в нем тихо. Джака спокойно скрутился калачиком на ногах, уже как бы говоря "а ебись оно конем все, я тебе доверяю". В моем полупустом вагоне гробовая тишина. В наушниках новая песня Rammstein - да, в перерывах о войне мы в чатике раммштайна обсуждает новую песню!
И кажется, что жизнь обычная, жизнь как жизнь. Но по ощущениям ещё пару веков назад в этом же поезде было шумно, были пьяные веселые люди, которые, честно говоря, немного раздражали 34летнего Игоря. А сейчас я мечтаю о пьяных весёлых людях! Но вместо этого тотальный запрет на продажу алкоголя по всей территории свободной Украины. Сейчас же поезд будто стыдливо крадётся, выключив все освещение вместо разухабистого эхехей!
И вот еду я значит в этом поезде. И понимаю, что это один из тех моментов, которые стоят того. И тут все совпало: и прощание с братом, который меня крепко обнял и поцеловал на прощание с лёгкой проступивщей слезой, чего не было никогда; и немного расстерянный Игорь, хозяин чудесного дома, что нас принял. Он переспросил меня раз 20 пока вез на вокзал, зачем я еду и точно ли я решил. Это и Катя, жена Игоря, которая плакала, будто я ее родной сын и разбиваю ей сердце. Да, за это короткое время она стала мне настоящей мамой.
но все же, Эй, ребят я же не на фронт) ну то есть на фронт, но у каждого сейчас он свой. В этой стране нет людей не на фронте и каждый знает, что он может больше. У каждого болит, что он не додает, я точно это знаю и слышу.
И я точно знаю, что после войны жизнь каждого из нас изменится, нас прежних уже никогда не вернуть и никогда уже не будет как не было нас прежних после 2014.. У каждого из нас будет не только общая победа, но и победа каждого из нас. Над собой.
Хотя, мне кажется, уже победили. Что бы там ни было дальше.